Маргинал
Мы останемся смятым окурком,
плевком, в тени под скамьёй,
куда угол проникнуть лучу не даст…
Иосиф Бродский
Бормотанья и хрипы ровесника, сверстника шепот,
То ли плохо ему, то ль последний исчерпан припас,
То ли просто не впрок предыдущих изгнанников опыт,
Что и в дальней дали не смыкали по родине глаз?
В причитаньях, роптаньях давно не родным озабочен,
И родное, не мстя, оставляет ему на пока
Инвентарь маргинала: силлабику вечных обочин,
Да на мелкие нужды – потрепанный хлам языка,
Утки-обериутки свистят между строчек по-хармски
В примечаньях к прогнозам погоды с прогнозом себя,
С переводом на русско-кургузский, на быстроизданский
По ходатайству тех, кого вмиг подвернула судьба.
Эти мобиле-нобели, вечная шилость-на-мылость
На чужом затишке, где в заслугу любой из грешков,
Где бы можно пропасть, если в прошлом бы их не сучилось,
Этих милых грешков из стишков, из душков и слушков.
Под аттической солью беспамятства мнятся искусы,
Только соль отдаленья по сути глуха и слепа:
Растабары, бодяги, бобы, вавилоны, турусы,
Кренделя, вензеля и мыслете немыслимых па.
На обочине ведать, что станет виной, что заслугой,
Чем матёру проймут те, кто нынче не спит за столом, –
То ли смятым окурком, плевком, запрессованным в угол,
То ли песней родной, – но сейчас не о том, не о том.
Огороды державы опять расцветают картошкой,
Топит бани народ и упрямо за водкой стоит.
И ему недосуг разбирать, кто там потной ладошкой
Всё-то машет, привлечь, всё бормочет, всё что-то хрипит.